Майкл Вовел
"План Фугу"
Я сомневаюсь, что многие христиане читали «Протоколы сионских мудрецов» или хотя бы что-то о них слышали. Я сомневаюсь также и в том, что христиане знают, что этот документ вот уже более ста лет является источником всевозможных антисемитских теорий. «Протоколы» были опубликованы в начале 19 века. Предполагается, что эти тайные документы были получены одним из русских православных духовных лиц из Парижа. «Протоколы» являются письменным отчетом встречи влиятельнейших, могущественнейших евреев, мировых вождей, они содержат также и тайный план мирового еврейского господства. «Протоколы сионских мудрецов» излагают, как евреи контролировали французскую революцию, как они контролируют мировые банки, конъюнктуру, систему сообщения и даже глав государств. Согласно этим протоколам, евреи могут ниспровергать экономические уклады и даже целые народы «одним легким движением» (1, 5 и 7 протоколы).
Русская православная церковь предала эти документы огласке и сделала более трехсот комментариев по этому поводу. Результат был катастрофическим. Православные христиане выходили на улицы и убивали тысячи евреев. Широкие массы в России посчитали этот документ правдивым, хотя царь признал его лживой фальсификацией.
«Протоколы» привлекли к себе внимание мировой общественности. В 20-х годах 19 века эти тайные документы покинули свое «российское отечество». «Протоколы» опубликовала крупнейшая газета «Morning Post» в Великобритании. Ее примеру последовали и другие европейские издания.
В Америке «New York Times» издала протоколы в трех выпусках. Они попали в руки известного автопроизводителя, антисемита Генри Форда. Форд опубликовал эти документы более чем на 15 языках мира и продал миллионы копий по всему миру. Изданные Генри Фордом протоколы попали в руки Гитлера. Тот поблагодарил Форда за его труды.
Во всех странах мира стали внимательно присматриваться к живущим среди них евреям. «Протоколы» сыграли огромную роль в том, что эти страны закрыли свои двери перед евреями, пытавшимся бежать из нацистской Германии. Американец Горан Ларсон написал в своем произведении «Книга «Исход» в еврейской и христианской традиции»: «Евреи попали в смертельную ловушку, когда страны одна за другой закрывали двери перед «проклятым еврейским народом»; на него клеветали и его обвиняли в преступлении против человечества те, кто сам совершал подобное преступление».
Разумеется, было известно, что «Протоколы сионских мудрецов» являлись плагиатом одного французского сатирического произведения. Однако широким массам это не было очевидно. И вскоре люди во всех странах стали видеть мир таким, как его описывали «Протоколы».
В Японию сфабрикованные документы попали в 20-х годах 20 века из Белоруссии. В отличие от остального мира, который стал преследовать евреев из-за этих тайных записок, японцы решили евреям помочь. И «Протоколы Сионских мудрецов» стали основой японского плана по предоставлению еврейским беженцам из нацистской Германии убежища.
Якоб Шифф и другие, оказавшие свое влияние на японцев
Негативное отношение к евреям в Японии усилилось после появления «Протоколов» на японском языке. Человеком, который в глазах японцев стал реальным носителем худших черт и к которому устремились антисемитские взгляды, был Якоб Шифф.
В начале прошлого столетия (1904-1905 гг.) японцы вели войну с Россией, управляемой тогда царем Николаем II. Японцы надеялись защитить буферную зону в северо-восточном регионе Маньчжурии. Однако Япония не учла, что, кроме военной и финансовой мощи, Россия обладает и огромными размерами.
Марвин Токайер, раввин, один из консультантов правительства Токио, написал книгу, которая называется «Операция «Фугу». Он пишет в ней: «Барон Корекийо Такахаши был в Лондоне и тщетно пытался взять кредит на международном рынке». И хотя ему не удалось найти банк, который бы предоставил ему кредит, его пригласили на ужин, на котором он встретился с одним еврейским банкиром, Якобом Шиффом. Якоб Шифф, совладелец нью-йоркского банковского общества «Kuh, Loeb и Co», благоволил к японцу. Видимо, очередной погром в Кишиневе, учиненный при правительстве Николая II, привел Шиффа в ярость. И он решил, что лучший способ отомстить России – это предоставить Японии кредит в размере 50 миллионов долларов.
Давид Кранцлер, автор книги «Япония, нацисты и евреи», опубликованной в 1971 году в Нью-Йорке, пишет: «Якоб Шифф финансировал почти половину японских кораблей, которые позже были разбиты российской балтийской флотилией». Он был первым иностранцем, награжденным орденом восходящего солнца за этот кредит. По иронии судьбы Якоб Шифф, который хотел победить антисемитизм, стал для японцев «воплощением» «Протоколов». Когда в 20-х годах 20 века японцы получили «Протоколы сионских мудрецов», в которых говорилось о богатстве евреев, они сразу же вспомнили о богатстве Якоба Шиффа. Еврейство Якоба Шиффа стало синонимом денег и власти. Так у «всемирного еврея» из «Протоколов» появилось лицо.
Еще до того как японцы открыли для себя Шиффа, еврейский характер скряги представила японскому обществу шекспировская пьеса «Венецианский купец». И хотя существуют спекуляции о том, когда спектакль попал в Японию (возможно, уже в 1695 году), известно, что пьеса была переведена на японский в 1883 году. Образ грязного еврея-ростовщика очень серьезно повлиял на представление японцев о евреях.
Японский писатель Ватанабе Минойиро в 1921 году написал следующее: «У меня создалось впечатление, что евреи всегда были такой отвратительной расой, как этот скряга, людьми, которых лучше всего можно описать как стяжателей, жадных, ужасных, хладнокровных и бессердечных».
«Протоколы сионских мудрецов» укрепили уже существующее негативное представление о евреях как ненасытных скупердяях. Вот одна цитата: «Мы слегка повысим зарплату, это, однако, не принесет пользы рабочим, поскольку одновременно мы поднимем цены на продукты первой необходимости... Мы будем изощренно претворять это в жизнь».
Как только в центре внимания японцев оказались «Протоколы», скряга перестал быть только сценическим характером, он стал обобщенным образом еврея.
Третьим фактором, повлиявшим на восприятие японцами евреев, стало их знакомство с белогвардейскими белорусскими отрядами под руководством адмирала Александра Колчака (1874-1920). Колчак должен был помешать большевикам свергнуть царский режим. Адмирал тоже был ярым приверженцем «Протоколов», потому что верил, что в свершении большевистской революции виноваты евреи. И он обязал всех белорусских солдат прочитать эти записки. Примерно в 1918-1920 гг. Япония присоединилась к белорусским отрядам как часть объединенного фронта, чтобы противостать революции большевиков. Марвин Токайер писал о тех событиях следующее: «Каждый солдат получил по копии «Протоколов». Русские, которые возлагали на евреев вину за свершившуюся революцию, и 75 тысяч японских солдат, впервые столкнувшихся с европейской, западной жизнью. «Протоколы» должны были восприниматься всерьез и буквально».
Война с большевиками закончилась для японцев и белогвардейцев неудачей, а «Протоколы» приобрели новых приверженцев, зараженных ненавистью к евреям.
Развитие японского плана в 1924-1938 годах
После завоевания Сибири Колчаком много японцев вернулось домой под впечатлением «Протоколов». Наибольшее впечатление книга произвела на двух японских военных: полковника Ясуе и капитана морского судна Инуцука. Полковник Ясуе издал тайные записки масонской организации под псевдонимом Хокоши. Инуцука сделал то же самое, только под псевдонимом Киё Уцономия.
Давид Кранцлер передает основную идею сочинения полковника Ясуе: «Революция большевиков является частью жидо-масонского заговора… На самом деле они хотят контролировать мировую экономику, политику и дипломатию».
В своей публикации капитан Инуцуки писал: «Союз наций – это инструмент еврейских финансистов… Евреи контролируют американскую прессу и тем самым общественное мнение, чтобы обернуть его против Японии».
Эти высказывания двух японских военных деятелей являются прямым изложением Протоколов 7,8 и 12. Одновременно с публикацией своих мыслей оба ковали тайный план. Этот план был выстроен на той предпосылке, что «Протоколы» говорят истину, и в надежде, что, имея разрешение поселиться в Японии, евреи используют свой капитал и влияние для помощи этой стране.
Согласно этому плану, предполагалось поселить евреев, спасающихся из нацистской Германии, в Маньчжурии. Феликс Имонти, американец, автор книг по истории европейских евреев, сказал: «В 1924 году ставка верховного главнокомандующего согласилась последовать плану. Разработать его было поручено полковнику Ясуе и капитану Инуцука».
Своему предприятию верховная ставка дала тайное название «Фугу» - по названию рыбы, которая в Японии считается деликатесом, но, приготовленная неправильно, может оказаться смертельно опасной. Яд в ее внутренностях намного сильнее цианистого калия, и, если повар недостаточно тщательно ее выпотрошит, гурман будет обречен на смерть. Именно так японцы воспринимали евреев: как народ, обладающий нужными качествами, обращаться с которым, однако, следует с осторожностью.
С одной стороны, японцы использовали «Протоколы», чтобы распространить ложь так называемого богатого еврейского общества, с другой, – чтобы разработать план своего влияния на мир, в первую очередь на Америку, с помощью еврейских беженцев.
Под руководством полковника Ясуе министерство иностранных дел начало собирать статьи, книги, проповеди и прочее, что выглядело так, как будто они хотели вскрыть предполагаемый тайный еврейский заговор. Давид Кранцлер пишет об этом следующее: «Предполагалось, что если бы Япония хорошо обращалась с евреями в Восточной Азии, то те смогли бы убедить богатых и влиятельных евреев Америки, что очень важно последовать примеру Шиффа и дать Японии необходимые деньги для развития Маньчжурии. В конечном итоге среди советников президента Рузвельта были такие евреи, как помощник министра финансов Генри Моргентау младший, судья Самуэль Розенман, писавший речи для президента, профессор Феликс Франкфуртер и особенно раввин Стефен С. Визе».
Хотя доказательств мирового еврейского господства и контроля у японцев было явно недостаточно, они, тем не менее, были намерены поселить у себя евреев, и подготовили дипломатов для «убеждения» еврейских «старейшин» в Америке.
«Конференция пяти министров», состоявшаяся в декабре 1938 года, показала, какое влияние оказали «Протоколы» на высочайшее правительство Японии. Поскольку антисемитизм нацистов под влиянием Гитлера быстро возрастал, японцы, в свою очередь, пытались продумать, каким образом держать евреев под контролем (например, в Шанхае, Харбине, Кобе и Манчуко). По желанию генерала Итагаки из военного министерства 5 декабря 1938 года в Токио состоялась тайная встреча. В этой беседе приняли участие влиятельнейшие правительственные чиновники, премьер-министр, принц Фумимаро Коноэ, министр иностранных дел Хачиро Арита, военный министр генерал Сеишриро Итагаки, министр военно-морского флота адмирал Митсумаса Ионаи и Сеишин Икеда. Наряду с императором эти пятеро были самыми могущественными людьми Японии.
Японская военная элита разделилась во взглядах на еврейский вопрос. Одни ориентировались на антисемитизм нацистов, другие требовали полного применения плана «Фугу». Поскольку Япония управлялась консенсусом, то в целесообразности методов захватнической деятельности надо было убедить всех.
На конференции были представители официальной политики Токио, которые изложили план операции. Японское правительство поверило лжи «Протоколов» и понадеялось, что существование большой еврейской общины в оккупированных районах Японии смогло бы повлиять на Америку и на форсирование конъюнктуры Японии. И хотя следующая цитата длинна, она необходима, чтобы понять влияние «Протоколов» на японскую политику в отношении евреев и на развитие плана операции «Фугу».
«Наши дипломатические отношения с Германией и Италией требуют, чтобы мы избегали «принимать в объятия» еврейский народ. Однако на основании объявленной нами политики равенства рас мы не должны их отталкивать, как это делают союзники. Потому что их отвержение евреев не соответствует нашим планам. Это особенно важно, если учесть нашу потребность в иностранном капитале и наше желание не делить его с Америкой».
За объяснением следовали положения:
1. В настоящее время мы не будем высылать евреев, проживающих в Японии, Маньчжурии и Китае, мы будем обращаться с ними, как со всеми нашими иностранцами.
2. С евреями, въезжающими в Японию, мы будем обращаться так, как с другими иммигрантами.
3. Мы не будем распространять специальные приглашения для въезда в нашу страну всем евреям, но мы будем говорить о них владельцам больших капиталов и инженерам.
Обратите внимание, что заинтересованность в евреях проявляется лишь в свете потребности Японии влиять на Америку. Согласно третьему положению, специальное приглашение предусматривалось только для капиталистов и инженеров. Это является лишь небольшим, однако довольно убедительным доказательством того, что японцы верили, будто еврейские беженцы из Германии (капиталисты и инженеры) могли серьезно повлиять на их конъюнктуру и на США.
1939-1944 г.г.: исполнение плана и его провал
Не смотря на подписание Японией в 1936 году «Антикоминтерновского пакта» с Германией (прерванного Гитлером в 1939 году), а позднее в 1940 году – тройственного пакта, план «Фугу» приходил в действие. С 1939 года Япония стала принимать еврейских беженцев в Маньчжурию и Шанхай. В противовес гитлеровскому нацизму, выражавшемуся в погромах и изгнанию евреев из стран их проживания, Япония приглашала еврейских беженцев, отдавая предпочтение банкирам и инженерам. Японцы были мало знакомы с церковью. Церковный антисемитизм рассматривал евреев как источник зла и всех бед, японский же антисемитизм видел в евреях источник мировых финансов, контроль над средствами массовой информации и рычаг влияния на Америку. В конце 30-х годов Гитлер придал «еврейству» криминальный характер, со всеми вытекающими последствиями, Япония же открыла свои двери для евреев «высших кругов» (цитата взята из протокола конференции «5-ти министров»).
С самого начала полковник Ясуе и капитан Инуцука, вместе с индустриальным магнатом Гизуке хотели переправить еврейских предпринимателей в Маньчжурию (около 50.000 евреев). В отчете комитета, переданного членам министерства иностранных дел и занимающегося проблемами мусульман и евреев, Ясуе пишет: «Евреи служат интересам второй страны и на них должна распространяться защита как со стороны Японии, так и со стороны Маньчжурии. В идеальном случае было бы разумно собрать их сначала в Маньчжурии, затем мы следуем к их индоктринации в северном, центральном и южном Китае, и, в конце концов, во всем мире». Другими словами, идея предоставления еврейским беженцам убежища в Японии, имела своей целью использовать влияние «мирового еврейства» исключительно в интересах Японии.
Когда стало понятно, что большой еврейской общины на территории Маньчжурии не соберется, следующим местом еврейских поселений был выбран Шанхай. Зорах Вархавтиг, еврейский беженец, поселившийся в Шанхае и сотрудничавший с министерством иностранных дел Японии, говорил: «Мы ценим широту и человеколюбие японской администрации по отношению к еврейским беженцам и выражаем надежду, что подобное отношение сохранится и в будущем». Таким образом, план «Фугу» был осуществлен в Шанхае. Капитан Инуцука и полковник Ясуе также обращались к комитету: «Поскольку теперь Шанхай стал для некоторых евреев вторым домом < ... > мы нуждаемся в еще больших денежных суммах для развития нашей страны. Необходимо обратить внимание на важность этой проблемы, разработать ее по детально и определить количество евреев, в которых мы нуждаемся».
Японцы хорошо владели искусством двойной игры. С одной стороны они заверяли евреев в своей искренности, но с другой, верили «протоколам» и их навязчивой идее еврейского мирового господства. В конце 30-х годов Шанхай становится главным сборным пунктом 17.000 еврейских беженцев из Германии.
Видя евреев только в качестве шахматной фигуры, разыгрываемой ими партии, японцы заверяли подпольное еврейское руководство в Палестине в своей лояльности и желании оказать помощь тем, кому удалось вырваться из-за железного занавеса Германии, о чем неоднократно заверялось на совместных конференциях, проводимых японскими и еврейскими представителями. Доктор Абрам Кауфман, глава дальневосточного еврейского совета, обращаясь к евреям, призывал их поддержать Японию: «Мы, евреи, совместно с Маньчжурией и Шанхаем работаем над созданием нового порядка в Азии». Другой еврей, названный господином «Икс», внес большую сумму денег на развитие еврейских поселений. Несмотря на провал маньчжурской компании и на размещение Японией евреев в Шанхае, казалось, что план «Фугу» действует.
Однако практический провал плана произошел после того, как Япония отправила своих посланцев в США для встречи с представителями еврейских организаций. Митсуцо Тамура, посредник плана «Фугу» в Нью-Йорке, встретился в 1941 году с раввином Стефеном Вайзе и призвал его осуществлять финансовую поддержку еврейской общины в Шанхае. Оппозиция Вайзе по отношению к созданию еврейских поселений в Японии не мешала Тамура именно через него пытаться влиять на американское еврейство. В разговоре с раввином, Тамура охарактеризовал еврейское общество в Америке как «силу позади трона». Вайзе ответил на это ответной
критикой: «Наше влияние абсолютно такое же, как и у других национальных меньшинств демократии».
После неудачных попыток привлечь внимание и финансы американских бизнесменов и банкиров к поддержке еврейских поселений в Японии, план «Фугу» заморозили. Последние признаки плана можно было еще проследить даже после начала войны с Америкой. После атаки на Перл Харбор 7 декабря 1941 года, в секретном документе министерства иностранных дел отмечалось: «До настоящего времени японская политика по отношению к евреям основывалась на плане, принятом конференцией «5-ти министров» 6 декабря 1938 года. Начало войны его уничтожило». Эта цитата демонстрирует со всей очевидностью, что Японии еврейское сообщество необходимо было лишь для достижения определенной цели: контролировать Америку. С остановкой «Фугу», Давид Кранцлер заметил: «Множество безрезультатных попыток японцев послать в США еврейских курьеров из Шанхая или Тяньцзинь как миротворцев – предпринимателей, раскрывает их иллюзии в вопросе «неограниченной власти» евреев в Америке». Действительно, иллюзии о мировом еврейском господстве сделали японцев слепыми в отношении реальности.
В сентябре 1939 года молодой представитель министерства иностранных дел Японии в Литве Семпо Сугихара открывает двери для еврейских беженцев. От 6 до 9 тысяч евреев воспользовались этим. Многие критиковали действия молодого человека, однако литовские евреи были бесконечно благодарны ему за проявленное мужество и спасение тысяч людей во время вторжения в Литву советской армии. Но были ли его действия продиктованы человеколюбием?
Я полагаю, что если бы японцы не верили всей лжи, написанной в «протоколах», они бы, как и многие страны, закрыли свои двери для еврейских беженцев, и, тем самым, уготовили им страшную участь. В японском сознании прочно укрепилось негативное представление о евреях, которое они получали от тех немногих контактов с банкиром Яковом Шифом и героями шекспировских романов. Более того, капитан Инуцука и полковник Ясуе оставили после себя письменные свидетельства их антисемитских мыслей и планов по использованию еврейского общества для достижения Японией весьма определенных целей. Из документов конференции «5-ти министров» следует, что Япония видела в евреях лишь финансовое средство против Америки. Несмотря на то, что японская стратегия потерпела крушение, план «Фугу» спас жизнь около 20 тыс. евреям.
В свое время, библейский патриарх Иосиф, открывшись своим братьям, сказал, что из того зла, которое они причинили ему, Бог сделал добро и «послал меня перед вами для сохранения вашей жизни». (Быт. 45:5) Так было и на этот раз.